Национальное самосознание неотделимо от работы познания других народов. Своя мерка умаляется, видится уже не как всеобщая, а особенная, подобно тому, как герой Горького, попав на «дно», убеждается: «все – люди, все человеки». Познание учит терпимости, расширяет кругозор.

Особенно остро задача национального понимания встала в ХХ веке. Тут парадокс: с одной стороны, народы мира максимально сближаются по образу жизни, быту, производству, культуре, а с другой – обостряется национальная чувствительность. Странно? Но уж по истории развития национальных чувств видно, что дело не в резкости различий, а в частоте контактов: будь одни о трех ногах, а другие – как лунно-машинные марсиане, если они ни разу не встречались, то и не знают о других и о своих особенностях. Но даже близнецы в семье – как резко различные индивидуальности чувствуются.

Так что единый диалектический процесс ассимиляции - диссимиляции народов и национальных культур идёт и в наше время.

Задача познания национальных особенностей трояко важна: и практически, для взаимопонимания народов при контактах; для самопознания народа: что есть "я" в отличие от "другого"; наконец, теоретически: что есть "мы", человек вообще, по истине и существу, и что ему подлинно нужно, то есть через варианты - познать Инвариант. он не да нам в прямом опыте, а даны конкретные народы, так что добираться до него приходится косвенным путем.

И человечество - целостность, и народ - целостность. Каждый видит всю Вселенную, материальные и духовные в ней явления, но в особом аспекте, повороте. Возникает спектр национальных пониманий мира и представлений о "человеке вообще". Логика, философия исходят из точки НОЛЬ и дедуцируют части Единого Целого, "атрибуты" "субстанции". Но эта точка НОЛЬ нам не дана. Она невольно сдвигается и сливается у каждого народа со своим центром. Уразумение этого факта и было для меня исходным - я наткнулся на проблему национальных логик: что даже великая немецкая классическая философия, претендующая на универсальность мирообъяснения, локальна и носит отпечаток германского образ мира. И стал я искать определителей его.

Итак, начал я с утонченнейших духовных явлений: стал сравнивать философские и художественные системы, национальные стили в поэзии - и ничего достоверно уловить не мог: чувствуется некий "русский дух", "немецкий дух" - пахнет, а уловить ясные отличия, тем более выразить в словах и терминах - не удаётся.

И тут стало ясно, что нельзя понять национальные отличия в линейном ряду: сравнивая поэзию - с поэзией, язык - с языком. Наблюдения отличий добываются, но каждый раз встает вопрос: "ну и что из того?", а "смысл-то каков тут?". И вот когда о смысле наблюденного встает вопрос, то уж никуда не деться, один путь: на выход к целостности национальной Вселенной. Ибо от неё свечение в каждой детали: в позе, в жесте при "да" или "нет", в космогонической гипотезе, в музыке, в изображении времен года в поэзии... Как же схватить национальную целостность?

Когда в науке исследуются национальные особенности чего-то одного - например, славянского романтизма в литературе, - всегда совершается выход в не-литературе: привлекаются обычаи старины, психики, картины природы: горы, леса, степи... - отсюда черпают материал для "особенностей". Но такие частичные соображения раздражают случайностью утверждений, необязательностью. Ум ищет, домогается до первоисточника. И он- в национальной целостности, которую составляют: природа, этнос, язык, история, быт и тд. Её надо понять как особую систему взаимоотношений элементов. Элементы бывают разные, а если сходные с другими народами, то все равно выступают в особых сочетаниях.

Целое - это по крайней мере объем. А логика - это линейность последовательного движения, блюдет строгость уровней и плоскостей анализа, требует сопоставлять однородное с однородным. И вот её инструментарий, оказывается, проскакивает через целостность, не зачерпывая её. И в ходе многих попыток прорисовалось: нарушение рядности - как принцип познания целостности, объема; что логика типа "в огороде бузина, а в Киеве дядька" тут лучше работает. Надо выскакивать из монотонии как можно к более отдаленным друг от друга проявлениям национальной жизни - тогда дыхание целостности сильнее проявляется и улавливается.

Больше читайте в книге нашего фонда: Гачев Г.Д. Космо-Психо-Логос: Национальные образы мира.